Есть у учителей татарского языка такая профессиональная привычка - ставить оценки нашару отсутствующим ученикам. Нет, не то чтобы я был против, но как потом объяснить, откуда четверки? Я-то отличник. Ну, почти.
Мать таскает по бутику с огромным количеством женских шмоток. Подходим к стеллажу с ремнями (такие узенькие разноцветные полосочки со стразиками). Такой диалог: - А тебе здесь какой нравится? - Ну, вот на этом можно повеситься =="
Иногда герцогу бывает нечего делать, а в руки попадаются разные няшки
собственно результатДжастин. В руках для масштаба. Сидит на полке или на чем угодно. Довольно неуклюжий и часто теряет шляпу. Зои. Косые руки автора и мятая проволока сделали его инвалидом.
Да, герцог знает, что здесь никому не нужен, но ему не привыкать разговаривать с самим собой. Герцог не умеет заводить друзей и завлекать толпу, да и не любит. Социопат, однако.
Серые бабочки, бабочки пыльные - Будто озябшие, будто застывшие. Выцветшие кляксы чернильные - Прекрасные яркие бабочки бывшие. Крылышки тонкие стерты, прозрачные, Пыльца не цветочная – пыль с паутин. В обители бабочек серо, не мрачно, В обители бабочек много картин. В картинах, как в окнах, лица серьезные - Все благородные, строгие, смелые. Правители мудрые, воители грозные, Как пыльные бабочки, бабочки серые.
Герцог хочет курить. Герцог ужасно хочет курить, а нельзя. Странно, вроде и не так много курю. Целое лето обходился, и ничего страшного не случилось, а вот теперь... А ещё герцог пишет стихи. Небывалый подъем - по три за день. Впрочем, это вряд ли надолго.
Вот конкретно сейчас что бы вы хотели получить, чтобы вдруг стать счастливым? Теплый плед, кружку кофе, виллу на берегу моря - что? Вот герцог сейчас счастлив Он наконец - то нашел именно те сигареты, которые хотел, и они оказались офигительны. А ещё он нашел место, где есть офигительно вкусный чай. И ему хватило ^^
Когда - нибудь, когда за окном пойдет ливень, Я научусь играть на гитаре. Просто сяду и вдруг научусь, А ливень будет мне подпевать. Я наивен, наверно, как маленький. Но лучше так, чем быть старым. И петь я буду детские песни Или старинные баллады, Спетые кем – то из менестрелей. И даже не важно, что у меня нет голоса, У ливня ведь тоже нет слуха. И умытые звезды будут слушать мои песни, Расчесывая ветрами сверкающие волосы. Даже если я спою не про них. Конечно, ведь я привык писать глупости. Которые кроме них никто не слушает. И которые я забываю на следующее утро. Потому что следующим вечером у меня будет новая глупость. И новорожденная звездочка снова придет, Чтобы слушать мои стихи. Я состарюсь когда – нибудь. Говорят, детство всегда кончается. И тогда я буду просить свои звезды, Которые, конечно, еще нескоро состарятся, Читать мне мои же глупости, Которые я пел им столько лет назад, Когда вдруг научился играть на гитаре, И ливень будет им подпевать…
Сорванным платком - бремя, Поминальный гимн - стоя, Тиканье секунд - время В топоте сапог - строем. Вера и любовь - сказка, Перезвон клинков - ближе. Сталью на лице - маска, Главное пока - выжить. Впрочем, не удастся - и к черту Всё одно на край - ступим. Все гербы давно - стерты. Как губили, так себя - сгубим. Мы не знали своего - бога И молились ледяной - стали, Только памятью призыв - рога. Кем мы были, кем теперь - стали? И улыбка на лице - шрамом, Кровь из раны на груди - льется. Мы не строили себе - храмов. Время глупое в часах - бьется.
Люциусу Малфою.Снимайте маску, сэр, уже раскрыт мольберт. Чуть обозначу невесомой тенью Я акварелью звонкий холод черт, Холеных пальцев рук переплетенье, Укрытый тщательно необъяснимый страх. Из - за него Вы гордость усмиряли, Из – за него Вы каялись в грехах, Из – за него Вы голову склоняли. Не стоит, сэр, я не боюсь угроз. И никогда не усомнюсь в отваге. Как жаль, чуть уловимый запах роз Недолго остается на бумаге. Простите, сэр, мой фамильярный тон. Пусть я плебей, позвольте мне каприз. Ваш блеск иной, чем блеск златых корон, Улыбка Ваша – долгожданный приз. Я окунаю кисть в морозный день, Чтобы писать Ваш взгляд и сень ресниц. У Вас есть слабость, есть одна мишень, Вас можно подчинить, мой светлый принц. Вам дорого тепло фамильных гнезд, Но жизни близких Вам дороже чести. И лорд, привыкший править в полный рост, Склонится, рассыпаясь в низкой лести. Конечно, сэр, я вижу Вас таким. Один портрет о Вас немного скажет. Другие люди назовут другим.. И светлый блик на прядь седую ляжет. Ну вот, портрет закончен, наконец. У Вас дела, задерживать не смею. И сын – неоперившийся птенец, И бой за чужеродную идею. Идите к цели, лорд, я верю в Вас. Фанфары ни к чему, довольно арфы. И пусть звучит негромко старый вальс Для Вас, великолепный мистер Малфой.
Ну почему писать левой рукой я кое - как научился, а рисовать ей не выходит от слова совсем? Печально. Ещё у меня не получается рисовать мышкой, а планшет в обозримом будущем мне не светит. Это ещё печальнее. Герцог страдает и изводит гелевые ручки.
Косячный стих, но сказать, что хотел, получилось ^^ Плагиатор я плагиатор...
Хочешь, принцесса, я расскажу тебе сказку? Добрую, злую: какую, в общем, попросишь. Маску надену. Какая по счету маска? Впрочем, не важно, её ты не знаешь точно.
Знаешь, принцесса, когда-то я верил в лето – Жаркое лето, согретое ярким солнцем. Сегодня же – осень, последняя сигарета, Ветер смеется… Ветер всегда смеется.
Неужто, принцесса, так запросто мне доверяешь? Я зверь, принцесса, неужто ты веришь зверю? Смешная, ты думаешь, верно, что многое знаешь Чтож – верь, может, и я поверю.
Небо, принцесса, ты помнишь – мы говорили? Вязь облаков и чьи-то чужие лица. Я честно, принцесса, не знаю, о чем забыли: Я помню, принцесса, исписанные страницы.
Мне лучше, принцесса, остаться забавной сказкой - Уйти по–кошачьи однажды, забыв проститься. Ты не грусти, родная, всё будет прекрасно, Я просто любить еще как – то Не научился.
Здравствуй, Баги. Ты злишься? Родная, не нужно. Признаю, я балбес и дурак, ты довольна? Не верю… Я же снова уйду, по кошачьи, по лисьи – по лужам – Иногда уходить положено злому зверю. Не ворчи, ты не любишь, я знаю, мои сигареты, А вот мне горький дым согревает хотя бы руки. Ты не спрашивай Баги, не так уж важны ответы. Иногда они, впрочем, служат лекарством от скуки. Видишь звезды, родная? Я к ним прогуляюсь тоже. Холодные звезды блестящей небесной крошкой. Конечно, вернусь. Ты дождешься? Я верю, сможешь. А впрочем, о чем я… я помню, ты тоже кошка. Давай помурчим. Здесь, на пару, на что нам зритель? Вон – луна над забором хмурится недовольно. Да, сегодня, похоже, я победитель. Победителям, Баги, тоже бывает больно.